OTSTRAXA.su

Я тебя никогда не увижу – это ужасный рассказ посетителя сайта Блоха на Роликах, о девушке, у которой пропал её парень, и через несколько лет она узнаёт, что с ним случилось. Если вам понравился рассказ, пишите автору на адрес petrachenko.ne@yandex.ru.

Я ТЕБЯ НИКОГДА НЕ УВИЖУ

Тук… Тук… Тук…

Сердце бьется неровно, очень слабо, как будто готово в любой момент остановиться. Темноту едва-едва рассеивает слабый свет лампы, которую зачем-то оставили включенной. Хотя, в общем-то, понятно, зачем. Чтобы Даше было все хорошо видно. Да, она успела увидеть то, что ей хотели показать. Кошмарное зрелище все еще стоит перед глазами, не помогает даже то, что девушка зажмурила их, чтобы только не смотреть.

Очень холодно. Пол – гладкий и ровный кафель, от которого ощутимо, хотя и не сильно, пахнет какой-то химией. Дашу опять начинает трясти – то ли от этого холода, то ли от безумного, выпивающего душу страха.

– Что им надо? Что они теперь сделают?

– Не знаю, – тихий вздох. Только бы не открыть случайно глаза, только не смотреть.

***

За четыре года до этого.

– Даша! Даша! Ты с ума сошла что ли?! Слезай оттуда! Только осторожнее, не спеши, а то упадешь. – Когда Даша, наконец, слезает с дерева, Арсен набрасывается на нее с упреками.

– Зачем ты меня так пугаешь?! Как тебе не стыдно! А если бы ты оттуда упала? Я понимаю, что у тебя сил невпроворот, но почему надо именно туда лазить, где запросто убиться можно?! Если уж так полазить хочется, то пойдем на стадион… – увы, эмоциональная речь парня не оказывает никакого заметного действия: Даша по привычке слегка почесывает родинку на виске, а потом, в очередной раз проявляя свою необычайную непоседливость, опять лезет… нет, не на дерево. В качестве дерева используется сам Арсен. Да он и не особенно возражает против такого с собой

обращения: как говориться, чем бы дитя ни тешилось…

Проходящие мимо люди с удивлением посматривают на эту красивую, но немного странноватую парочку. В самом деле, миниатюрная девушка лет 16-ти или 17-ти при желании могла бы выглядеть как самая настоящая принцесса… Если бы нарядилась вместо шортов и спортивной футболки в какое-нибудь нарядное легкое платье, например, изумрудно-зеленого цвета (очень хорошо смотрелось бы с ее огненно-рыжими волосами). И если бы перестала вести себя, как маленький ребенок (причем скорее как мальчик), то есть все время порываться куда-то бежать или лезть. Её

спутник, высокий симпатичный парень спортивного телосложения, вел себя гораздо сдержаннее и в данной ситуации чем-то напоминал заботливого родителя, волнующегося за свое неугомонное чадо.

***

– Арсен! Ты меня слышишь? Ау! О чем задумался, детина? – отвлекшись от разных приятных мыслей, Арсен, щуря глаза и улыбаясь, поглядел на Дашу (объект этих самых мыслей и по совместительству его девушку).

– Слышу, слышу, можешь не кричать.

– Знаешь, я тут спросить хотела…

– Ну, спрашивай, что хотела.

– Вот почему ты так смотрел непонятно куда и улыбался… Как будто что-то вкусное-превкусное ел.

– И ничего я не ел. Если бы я что-то ел, то я бы с тобой поделился. А думал… А вот угадай о чем.

– О еде! О вкусном!

– Холодно!

– О том, что у тебя в карманах!

– Совсем морозильник!

– О том, что у меня в карманах!

– Да что у тебя за карманное помешательство? Опять вчера какую-то ерунду на ночь читала?

– И вовсе не ерунду! Классная книжка! Супер просто!

– Я тебя сколько раз просил, чтобы ты такое не читала! От таких книг с ума сходят! Читай лучше что-нибудь про нормальную жизнь и про нормальных людей.

– Какой ты все-таки ограниченный!

– И ничего не ограниченный! Просто в реальном мире столько всего интересного и хорошего, что глупо забивать себе голову всякими жуткими выдумками, которые заведомо не существуют. Ну, не надо обижаться. Я же это не со зла тебе говорю, а для твоей же пользы. И что ты опять такое лицо делаешь? Только не начинай дуться. Пошли уже, а то скоро темнеть начнёт.

– А мороженое мне купишь?

– Не надо, а то перебьешь аппетит, дома ужинать не захочешь.

– Ууу… Вредный.

– Я не вредный, я полезный. Кстати, ты заметила ту женщину?

– Какую?

– Да вон ту, в синем платье.

– С челкой на глазу? Да, заметила. Странная, правда? Одноглазая… – Даша не удержалась и хихикнула. Арсену показалось, что женщина в синем платье услышала их последние реплики… Слава Богу, видимо, только показалось.

***

Вот значит, как… Одноглазая… Женщина в задумчивости слегка подергала длинную челку, благоразумно не отводя волосы с лица. Да, видеть она могла только одним глазом, но зато видеть отлично. Женщина точно запомнила лица этих двоих, тем более, что в этом парке она их видела далеко не в первый раз. И, кажется, эта парочка была отличной находкой. Как там в песенке поется? “Я в этом фильме главный актер, я сценарист в нем, я режиссер”. Да, действительно. С детства она мечтала стать кинорежиссером. Ну, или писать сценарии. Или то и другое вместе. Исполнилась ли эта мечта? Как знать, как знать. Сценарий на сей раз получился отличный. А вот теперь нашлись и исполнители для главных ролей… Правда, они сами еще об этом не подозревают, но так даже интереснее. Итак, все готово.

Начнем!

***

Сообщение по телевидению:

Внимание, розыск! 28 июня 20** года ушел из дома и не вернулся Лисин Арсений Витальевич, 199* года рождения. Рост 186 см, спортивного телосложения, волосы темно-русые, коротко стриженные, глаза карие. Был одет: черная майка, серые спортивные шорты, черные кроссовки. При себе мог иметь барсетку с деньгами, ключами и телефоном. Всех, кто располагает какими-либо сведениями о его местонахождении, просьба позвонить по телефону: 8 9** 264 11 04. Вознаграждение гарантируется.

К сообщению прилагалось фото.

***

– Мама, а Арсена найдут? – Даша, как обычно, в минуту какого-нибудь переживания, дотрагивается до небольшой, слегка выпуклой родинки на левом виске.

– Найдут, точно найдут, не бойся.

Но как Даша могла не бояться? Больше всего пугала именно полная неизвестность. Арсен просто ушел из дома на утреннюю пробежку. Бегал он обычно около получаса. Но в тот день он не пришел ни через час, ни через два… Больше его никто не видел. Сначала обеспокоенные родители обзванивали всех знакомых, всех, к кому Арсен мог пойти. Первой позвонили как раз Даше, но она не знала ничего. На следующий день написали в милицию заявление о пропаже. Но даже организованные поиски по городу и его окрестностям не давали результатов.

***

Через два месяца.

Ночь. Конец августа, так что очень жарко и душно. Даша спит, но ее сон очень беспокоен, ей снятся какие-то невнятные кошмары. Потом неприятная мешанина постепенно исчезает и девушка понимает, что, кажется, проснулась. Комната вроде бы выглядит как обычно, кроме одной детали. В дальнем, самом темном углу кто-то стоит.

По всему телу Даши пробежал холод, сердце бешено заколотилось. Она не пошевелилась и не издала ни единого звука, но не из разумной осторожности, а потому, что просто оцепенела от страха. Тем временем непонятная темная фигура вышла из угла и стала медленно и бесшумно приближаться к кровати. Чуть-чуть не дойдя, она остановилась так, что луч уличного фонаря из окна падал прямо на лицо. Тут ужас Даши сменился не менее глубоким шоком: таинственным ночным гостем был никто иной как Арсен.

Вмиг обретя способность двигаться и говорить, она уже собиралась вскочить с кровати, обнять своего чудесно нашедшегося парня, полезть на него, как на дерево, попутно устроить ему допрос с пристрастием: куда он так неожиданно скрылся, где пропадал и как ему не стыдно так поступать. Но в этот момент Даша заметила то, от чего весь ее страх тут же вернулся обратно, еще и намного увеличившись. Арсен (или что-то, что по какой-то непонятной причине выглядело в точности как он) не отбрасывало тени. Свет фонаря с улицы проходил через полупрозрачное

тело, пронизывал его насквозь, как тюлевую занавеску. Даша уже собиралась завопить так громко, как только могла, но тут пришелец заговорил.

– Не надо кричать. Не бойся, это я, – сказал он. Голос у него оказался тоже в точности как у Арсена.

– Точно? Это точно ты? Ты привидение? Ты умер?! – призрачный Арсен грустно опустил голову, не отвечая ни да, ни нет.

– Почему ты молчишь? Пожалуйста, ответь, скажи хоть что-нибудь!

– Извини… Я знаю, что такими словами разбрасываться нельзя, но сейчас все-таки это повторю. Я люблю тебя, хочу для тебя всего самого-самого лучшего. Я сейчас… Даже не знаю, где, и очень скоро умру. Я никогда не выйду оттуда и никогда тебя не увижу. Это не по моей воле, я не могу ничего сделать. Живи дальше без меня, найди себе хорошего человека, только не будь такой непоседой, береги себя. И… прощай…

С этими словами призрак начал таять и очень быстро растворился в воздухе. Даша вскочила с кровати, протянула руки, пытаясь его удержать, и… проснулась.

***

Четыре года спустя.

– Дарья! Где ты? Я тебе звонил пять минут назад, почему ты не взяла трубку?

– Здесь такой шум, что я просто не услышала. И не надо делать такой голос, я тебе не вру.

– Ты в этом уверена?

– Уверена. Пожалуйста, хватит обвинять меня непонятно в чем.

– Ладно, закрыли тему. Так где ты сейчас?

– Там, где ты меня и оставил, за столиком.

– А кто там еще с тобой? С кем ты только что разговаривала?

– Со мной здесь никого нет и разговаривать мне было не с кем. Знаешь, не очень приятно полчаса сидеть одной за столиком и ждать тебя. И хватит меня подозревать, это уже похоже на паранойю. Где ты пропадаешь? Заканчивай свои переговоры и поехали домой, мне уже надоело тут сидеть.

– Потерпи еще пять минут, я приду и поедем.

– Хорошо. Но только пять минут, и не больше?

– А разве я когда-нибудь опаздываю?

Вопрос был чисто риторическим. Павел, жених Даши, действительно не имел дурной привычки опаздывать. Зато он имел дурную привычку постоянно подозревать Дашу в неверности (этой самой “неверностью” Павел мог посчитать абсолютно что угодно: запоздалый ответ на звонок или сообщение, случайный взгляд, брошенный на любого другого мужчину, и тому подобное). Хотя в данном случае ревность была оборотной стороной любви и следствием некоторых особенностей характера.

В этот момент, отвлекшись от мыслей о Павле, дурных привычках и предстоящей в скором времени свадьбе, Даша обратила внимание, что на соседнем пустом стуле лежит небольшая открытка-конверт, которой еще минуту назад там не было. Заинтригованная, девушка взяла ее и заглянула внутрь. Внутри не было ничего интересного, кроме сложенной половинки тетрадного листа. Там было написано:

“Привет! Я жив и здоров. Прости, что так надолго пропал, поверь, это не мое решение и я тебя не бросил. Вернусь, как только смогу”.

Внизу стояла подпись “Арсен” и еще какая-то небольшая, судя по длине, всего одно слово, приписка, замазанная белой замазкой.

***

Те сорок минут, которые занимала поездка на машине от гостинично-ресторанного комплекса в пригороде до дома, где они с Павлом уже полгода жили вместе, Даша провела, погрузившись в мрачные и тревожные мысли. Насчет подлинности записки она не сомневалась, так как почерк Арсена был ей хорошо знаком. Но его логику она понять не могла, как ни старалась. Он же должен был понимать, что четыре года – это не четыре дня. За такой долгий срок изменилась и сама Даша, и вся ее жизнь… Почему же в записке сказано просто “привет”, “прости, что так надолго пропал”,

“вернусь, как только смогу”…

Как будто он не на четыре года пропал без вести, а уехал на пару недель в деревню. Даше безумно хотелось показать эту записку кому-нибудь, спросить совета, как все это понимать и что теперь делать… Но, в самом деле, не Павла же спрашивать! Он наверняка сочтет такой вопрос самой что ни на есть вопиющей неверностью. Девушка потрогала родинку на виске, постаравшись сделать это незаметно для Павла, чтобы не нарваться на замечание по поводу навязчивого жеста.

Неизвестно, чем бы в итоге закончились все эти размышления, если бы внезапно не произошло нечто непредвиденное. Павел уже парковал машину во дворе, как вдруг к машине подбежала какая-то женщина и начала стучать рукой в окно. Павел открыл дверь, чтобы выяснить, что ей нужно. Речь женщины была обрывочной и невнятной, она явно была чем-то сильно напугана и постоянно показывала рукой куда-то вглубь двора. Что там было, мешала рассмотреть ночная темнота. Длинные темные пряди волос заслоняли половину лица женщины, делая ее похожей на героиню из

какого-то ужастика.

– Помогите… пожалуйста… умоляю… – бормотала женщина. Павел вышел из машины, сказав Даше ждать его, и пошел за странной женщиной туда, куда она показывала рукой. Через пару секунд после того, как оба скрылись в темноте, раздался короткий вскрик Павла и звук упавшего тела. Даша, позабыв про приказ оставаться в машине, выскочила наружу и побежала туда, откуда донеслись звуки. Почти сразу она увидела Павла, неподвижно лежавшего на асфальте. Потом ее чем-то сильно ткнули в затылок, тело пронзила резкая боль. Больше Даша ничего не помнила.

***

Очнулась девушка от того, что ей было холодно. Она поняла, что лежит на чем-то твердом и гладком, как будто на металлической или стеклянной поверхности. Через темную повязку на глазах пробивался свет. Даша попыталась снять повязку, но не смогла пошевелиться: все тело выло крепко связано какими-то лентами или ремнями. Тогда Даша стала прислушиваться и принюхиваться, чтобы хоть как-то оценить обстановку. Кроме холода, света и гладкой поверхности она уловила запах хлорки и еще чего-то химического или лекарственного, как в больнице.

Потом откуда-то, по-видимому, из соседнего помещения, донеслись шаги, металлическое позвякивание и женский голос, тихонько напевавший “я в этом фильме главный актер, я сценарист в нем, я режиссер…” Шаги приблизились, едва слышно скрипнула открывшаяся дверь. Даша замерла, стараясь ничем не выдать, что очнулась. Но это не помогло.

– А, проснулась! Отлично. Эмма! Ты здесь? – крикнула женщина, обращаясь к кому-то еще.

– Здесь, здесь я, – откликнулась означенная Эмма хриплым прокуренным голосом. – Все готово, можно прямо сейчас начинать.

– Молодец, быстро управилась.

С этими словами первая женщина, так и оставшаяся неназванной, начала отвязывать Дашу от стола. Почувствовав некоторую свободу движений, девушка извернулась и укусила ее за первую подвернувшуюся часть тела. Это оказалась рука. В ответ раздался короткий злой мат, и кто-то из них ткнул Дашу в грудь чем-то твердым. Результат оказался примерно такой же, как и тогда во дворе, с той только разницей, что на этот раз девушка не потеряла сознания. Но жуткая боль, пронзившая разом все тело, заставила ее разжать зубы. Это, по-видимому, не удовлетворило

разозлившихся женщин, и они еще несколько минут методично, сменяя друг друга, избивали Дашу этим непонятным предметом – то ли электрошокером, то ли чем-то очень похожим по характеру действия.

Закончив “обработку”, неведомые мучительницы столкнули девушку со стола на гладкий холодный пол, ухватили за ноги и куда-то поволокли, как мешок с картошкой. Даша была уже не в состоянии сопротивляться. Ей стало все равно, что с ней сделают.

Тащили ее, скорее всего, несколько минут. Потом под спиной почувствовалось нечто вроде порога, Дашу затолкали между двух стенок, находящихся на сравнительно небольшом расстоянии друг от друга – это странное место оказалось лифтом и поехало куда-то вниз. Проехали они, судя по всему, только на один этаж ниже. После этого Дашу опять потащили за ноги неизвестно куда. Пол был такой же ровный и гладкий, как раньше, но гораздо холоднее. В этот момент те, кто ее тащил, остановились и, судя по звуку, начали двигать что-то тяжелое, бросив девушку валяться на полу.

– Черт, заело! Помоги! – раздался голос второй женщины, Эммы. Вскоре тяжелый предмет был отодвинут и Даша почувствовала, что ее берут за шиворот и ставят на ноги. Как это ни удивительно, но она смогла удержаться в стоячем положении, особенно после того, как случайно нащупала прямо перед собой металлическую сетку и уцепилась за нее.

– Готова?

– Готова, – уверенно ответила Эмма.

– Давай, – скомандовала первая.

С глаз Даши сняли повязку. Первым ее поползновением было обернуться и посмотреть наконец, как выглядят эти женщины. Но исполнить намерение ей не дали, крепко ухватив сзади за волосы и удерживая голову в таком положении, что она могла смотреть только прямо вперед.

– Не вертись! Прямо смотри! И не смей тут глаза закрывать, смотри туда, кому говорю! – для убедительности команду сопроводили тычком шокера. Даша послушно уставилась в темное пространство за сеткой. Сначала увидеть ничего не удавалось, но первая женщина, стоявшая справа, включила довольно мощный фонарь и направила его вглубь темного помещения. Вот тогда Даша и увидела… ЭТО.

В первый момент ей показалось, что у дальней стены лежит какая-то непонятная куча старых тряпок или еще чего-то подобного. Но первая женщина, видимо, не желая ждать, пнула ногой сетку и крикнула:

– Ну, скотина, просыпайся! Не беси меня!

В ответ на этот окрик куча слегка пошевелилась и из-под старого грязного покрывала высунулась рука, причем совершенно кошмарного вида: кости, обтянутые высохшей синюшной кожей. Высунулась и стала ощупывать поверхность пола, шевеля пальцами. Это явно не понравилась женщинам. Первая, тихо ругнувшись, отодвинула в сторону сетку, которая при этом оказалась дверью. Подойдя к тому, кто прятался под покрывалом, она, используя какую-то палку, сбросила покрывало и фонарем, который по-прежнему держала, осветила обладателя жуткой руки.

Такого зрелища и так уже вымотанные нервы Даши не выдержали. Дико закричав, она изо всех сил рванулась, пытаясь освободиться от сильных рук Эммы… Но попытка провалилась. Дашу втолкнули в открытую дверь и опять стали избивать тем, что, как она думала, было шокером. После нескольких особенно сильных болевых ударов двигаться уже не получалось, сопротивляться тем более. Девушку пинком перевернули на спину, потом, едва не свернув шею, повернули ее голову так, чтобы она как можно лучше видела то кошмарное подобие человека.

Как будто не соображая закрыть глаза, Даша лежала и смотрела, как оно с трудом преодолевает разделяющие их два или три шага. Ползло это существо медленно, подтягиваясь на одной руке, так что девушка смогла разглядеть его “во всей красе”. Наиболее четко в свете только что включенной лампы была видна голова: лысый череп, выглядевший так, как будто его полосовали ножом и жгли кислотой; темные дыры на месте глаз, ушей и носа, рот – просто косая щель с рваными краями. Остальное тело, насколько его можно было видеть из-под лохмотьев, в которые оно куталось, было жутко деформировано, искорежено, как будто когда-то давно его ломали, дробили кости, а потом оставили все срастаться как попало. Когда тело в процессе передвижения слегка повернулось к ней боком, Даша заметила, что ноги у него тоже отсутствуют: из-под покрывала едва-едва выглядывали синеватые обрубки.

Наконец жуткое существо, сделав последнее усилие, подползло к Даше вплотную. Девушка по-прежнему, как загипнотизированная, не отрывала от него взгляда. Как будто специально дождавшись этого момента, Эмма с силой ткнула шокер ей в грудь и не убирала его. От боли потемнело в глазах. Даша подумала (насколько она еще могла соображать), что сейчас, наверное, наступит смерть. Можно сказать даже, что она ждала этого, как избавления от боли. Но смерть не наступила. Боль прекратилась так же внезапно, как и началась.

В глазах Даши, по-прежнему широко открытых, прояснилось. Но то, что она увидела, потрясло ее (в очередной раз за последние пару минут). Сначала она увидела руку безглазого человека – не ту, с помощью которой он передвигался, а другую, правую, которая явно почти ни для чего не годилась, так как кисть была сильно скрючена. Единственное, на что эта рука сейчас сгодилась – схватить конец палки-шокера, которым за несколько секунд до этого тыкали Дашу.

Вверху мелькнуло лицо Эммы – крупное, загорелое, в обрамлении коротко стриженных светлых волос. Она тихо, почти беззвучно смеялась. Другая женщина просто стояла рядом и смотрела. Следующие несколько тычков шокером достались не Даше, а ее неожиданному защитнику.

Закончилась пытка внезапно. Неназванная женщина просто сказала Эмме: “Хватит”. Та закончила орудовать шокером и с сомнением спросила?

– Что, уже кончать? Так быстро? Я думала, надо бы подольше…

– Не надо, а то еще помрет кто-нибудь. Сейчас самая веселая часть будет, но для этого нам надо на пульт, а не сюда.

Выслушав эту непонятную реплику, Эмма кивнула и обе, прихватив шокеры и фонарь, вышли. Лязгнула, закрываясь, решетка, потом наружная дверь. На секунду настала полная темнота, однако тут же включилась небольшая лампочка на дальней стене камеры, светившая слабым желтым светом.

Даша зажмурилась. Некоторое время она слышала только собственный пульс, отдававшийся в ушах, и чувствовала только холодный гладкий пол под собой. Потом ее лица что-то слегка коснулось, на мгновение задержалось. Девушка лежала неподвижно, а рука (понятно, чья) осторожно ощупывала ее лицо, волосы, дотронулась до родинки на виске… Резко вздрогнув, отдернулась.

– Даша… – голос, показавшийся знакомым, прозвучал очень тихо и слабо, но вполне внятно.

***

Он не знал, сколько времени здесь находится, что это за место и что нужно этим двум женщинам, которые существовали для него только как голоса, звучащие из темноты, и болевые удары. Одной из немногих мыслей, которые хотя бы с натяжкой можно было назвать утешением, являлась уверенность, что никто из близких никогда не узнает, что с ним произошло, не увидит его в нынешнем состоянии и, самое главное, не испытает всего этого на себе.

А теперь произошло самое страшное. Его Даша, его милая детка… Что они с ней делали?!! А что собираются сделать…

– А… Арсен?..

***

Очень холодно. Хотя все-таки сейчас уже немного теплее. В голову приходит очередная жуткая мысль и Дашу опять начинает трясти. Уже не имея сил сдерживаться, девушка начинает плакать, судорожно, безнадежно.

– Успокойся… детка, не надо… не надо плакать.. все будет хорошо… не бойся… – но Арсен и сам не верит в свои слова, поэтому, замолчав, просто осторожно поглаживает Дашу по голове, все-таки надеясь хоть как-то утешить и успокоить. Через некоторое время обессиленная девушка устает плакать и лежит неподвижно, тесно прижавшись к Арсену. Под ее ладонью, за преградой из истончившейся кожи и ребер тихо бьется его сердце.

– Арсен…

– Что такое?

– А откуда была та записка?

– Какая?

– Записка… с твоим почерком. Что ты скоро вернешься, извиняешься и здоров… – конец фразы пропадает в рыданиях.

– Это тогда… давно… – после недолгого молчания отвечает Арсен.

– Они сказали, что быстро меня отпустят, и чтобы я написал, предупредил… Я там поставил подпись и дату.

Даша ничего не отвечает, да это и не нужно. Так проходит еще какое-то время. Девушка то ненадолго погружается в забытье, то “выныривает” из него.

– А знаешь что… – раздается вдруг шепот Арсена.

– А? Что?

– Потом она мне сказала, что я больше никогда отсюда не выйду и не увижу тебя… Это ведь правда…

Решено построить дом с мансардой спб.