OTSTRAXA.su

Руки, а не глаза – вот зеркало души. Изучение рук уже давно привлекает людей во всём мире. Хиромантия была известна ещё за несколько веков до рождества Христова. Леонардо Да Винчи известен художественным изучением рук. Я ничем не отличаюсь от него, в своём стремлении, познать скрытую красоту рук.

Эксперты говорят, что по рукопожатию можно многое узнать. По размеру человеческой руки можно определить, чем человек занимается, и какую личность из себя представляет. Широко распространённое заблуждение, что у пианистов длинные и тонкие пальцы; на самом деле, гораздо чаще у пианистов короткие и сильные пальцы, которые более приспособлены для ежедневных, изнурительных репетиций. У ювелиров и часовщиков, привыкших работать с мелкими деталями, пальцы более тонкие и длинные.

Говорят, что люди с мягкими руками, это люди, которые быстрее теряют энергию. Также, учитывая что сейчас развилось новое поколение игроманов, мягкие руки являются признаком отсутствия в жизни человека всякого физического труда и занятий спортом. Такие руки мне противны. В твёрдых руках скрыто гораздо больше энергии, они гораздо чаще принадлежат более сильным и бодрым людям; такие руки – мои любимые. Подумать только, люди так мало уделяют внимания рукопожатиям.

Даже уход за руками помогает определить очень много о жизни человека. Грубые, мозолистые руки с грязью по краям указывают на рабочего. Мужчины и женщины с ухоженными руками часто работают в офисе. У некоторых людей руки смешанного типа, что означает, что они любят или вынуждены пользоваться своими руками, например у садоводов или у тех, кто любит гонять на своих спортивных автомобилях.

Никто никогда не хочет жать мою руку, или точнее, мой коготь. Я часто заставляю людей пожать мне руку, просто, чтобы увидеть их реакцию. Никто не может пожать мне руку, не брезгуя мной, они делают вид, что ничего не произошло, словно они ничего не заметили, но в их глазах читается абсолютно всё.

Эктродактилия – это правильный термин для моего увечья. Моя мать была наркоманкой, это и явилось причиной такой ужасной деформации в моём теле. Знаете ли вы, что в хиромантии нет никакой информации о том, какова судьба тех, у кого вместо руки, коготь? Помимо этого, изображение клешней не самая популярная тема у художников.

Обидно, что люди относятся к таким ценным вещам как к чему-то обыденному. Руки и пальцы используются практически во всех областях жизни. От еды до работы за компьютером. Даже после того, как вы пописали и погадили вам необходимо что-то, чтобы подтереться. Руки являются неотъемлемой частью почти каждого движения. Они даже могут творить чудеса, примером такого чуда является любая хирургическая операция. Люди не ценят их, именно поэтому я был послан на землю: помочь людям по достоинству оценить то, чем они владеют.

В данный момент я нахожусь на бизнес-конференции, на которой меня быть не должно, в поисках пары идеальных рук. Бизнес-конференция предполагает рукопожатие в любом случае, как бы противная сторона не пыталась избежать моих когтей.

На моём бейджике написано имя, Генри, но на самом деле, меня зовут не так. Мне нравится заходить в отели, в которых проводят пресс-конференции или различные встречи. Часто, там никто друг друга не знает, и я могу избежать лишних взглядов. Я хорошо одеваюсь, но не безупречно. Лучше не выделяться. Я лишь жму руки тех, за кем наблюдаю. Я наблюдаю, как люди пьют, жмут руки другим людям, и что-то записывают в своих блокнотах.

После того, как я выделю кого-то из группы, я представляюсь и жму их руки. Мне нравятся твёрдые, сухие и ухоженные руки. Нет ничего хуже влажного рукопожатия. Я хочу руки, которые не вызывают жалость. Я люблю руки, которые использовались достаточно для того, чтобы стать сильными, но не износились.

После того, как мы пожали друг другу руки, мы обмениваемся визитными карточками. Теперь у меня есть информация о месте работы, телефонный номер и электронный адрес человека. Я достаточно долго нахожусь среди людей на конференции, и потом, когда никто не видит, я ухожу, якобы, в ванную комнату, и ухожу. Потом начинается самое интересное.

Я ложу визитную карточку в бумажник и возвращаюсь домой. Быстрый поиск в интернете, и передо мной, на белоснежной странице предстаёт Майкл А. Нассер в комплекте с информацией о его приблизительном возрасте, и что более важно, его адрес и телефон. Теперь, я жду.

Тюрьма, это не то место, куда я собираюсь попасть, поэтому мне нужно быть терпеливым. Обычно, в период ожидания, я изучаю расписание моих рук. Очень хорошо, если они любят выпить или выбиваются из своего обычного, жизненного графика, потому что тогда их исчезновение не заметят слишком быстро.

К счастью для меня, Майкл А. Насер является образцом нормальности. У него есть жена и дети, он ходит в тренажёрный зал, он проводит время в боулинге, но главное иногда он по делам отлучается из дома. Через шесть недель ожидания, я готов. Желание становится таким сильным, что я не могу больше терпеть.

Я решаю встретить его перед тренажерным залом. Он достаточно хорошо запомнил моё лицо, чтобы подойти к нему и начать разговор.

Он паркуется на стоянке, и я выхожу из своей машины в одно и то же с ним время. Когда он выходит, я уже готов.

– Майкл? Майкл Насер? Это вы? Я не знал, что вы здесь работаете.

– Да, а вы ….- Отвечает он, явно пытаясь вспомнить моё лицо.

– Генри Вельдт. Мы встретились на инвестиционной конференции несколько недель назад,- говорю я, подходя к нему. – Я на самом деле собирался позвонить вам, чтобы заняться консолидацией и переработкой своих финансов.

– Ну, я был бы счастлив помочь. Просто позвоните мне, и мы можем назначить встречу.- Он начинает уходить. Он явно спешит уйти, чтобы прервать этот разговор. Он, наверное, боится, что я снова попытаюсь пожать его руку. Ярость закипает внутри меня.

– Конечно, на самом деле, если вы не возражаете, я бы хотел, чтобы вы взглянули на кое-какие акции в моём портфеле. Не могли бы вы уделить мне несколько минут?

Нормальный парень, Майкл А. Насер направляется к моей машине. Как только он наклоняется, я подношу хлороформ к его лицу.

Может быть, у меня всего лишь коготь, но крепко держать платок у чьего-то рта или носа – это то, для чего я был рождён. Я работаю над этим регулярно, чтобы у меня были силы преодолеть любое сопротивление. Вскоре, он оказывается у меня в машине, и мы отъезжаем со стоянки, на которой нет ни единой души.

Когда он приходит в себя, он уже привязан к стулу в моем подвале. Я уверен, что он боится.

Я достаточно часто меняю линию своего поведения, чтобы избежать подозрений. Я всегда путешествую в поисках своей награды, и обычно переезжаю достаточно далеко. У меня есть несколько квартир, так что я не всегда орудую на одной территории. Я выбираю мужские и женские руки из всех социальных слоёв населения. Кроме того, я не всегда убиваю; я не монстр, в конце концов.

Иногда я выигрываю свои трофеи случайно. Я не всегда ищу, иногда я действую наугад. Обычно такие жертвы даже не видят, и тогда я оставляю их жить. Я просто забираю у них одну или обе руки, так что они по достоинству могут оценить то, что у них было. Иногда, несколько месяцев спустя, я проверяю свои жертвы , чтобы увидеть, научились ли они быть благодарными за то, что имеют или имели в жизни. Я всегда держу руки в формальдегиде, я не разбрасываю вокруг гниющую плоть. Руки – это совершенство, которым я восхищаюсь и коллекционирую.

Майкл А. Насер сейчас осматривает мою коллекцию и выглядит абсолютно потрясённым. Он пытается кричать, но крик, как обычно не проходит. Я заткнул ему рот, что уже само по себе заглушает его крики, не говоря уже о шумоизоляции. Я жду, когда он успокоится; я стараюсь как можно меньше пользоваться насилием. Руки не созданы для большого насилия, даже мои клешни не были созданы для бесполезной грубости.

– Вам, наверное, интересно почему вы здесь, и что с вами произойдёт.- Мой голос спокоен, хотя волнение и возбуждение растут внутри меня, смешиваясь.

Он кивает головой; в его глазах слезы.

– Значит так, я хочу сделать это, как можно проще, поэтому скажу прямо. Думаю, в данный момент, уже не нужно играть.

Он безучастно смотрит на меня широко раскрытыми глазами , как олень.

– У тебя есть то, что должно принадлежать мне, что-то, что должно было принадлежать мне от рождения. Но что ещё хуже, ты не ценишь то, что должно быть моим, и собираюсь сделать так, чтобы ты осознал это, и вернул мне это.

Он начинает плакать, и мне это непонятно, потому что я ему ещё даже не сказал,что же произойдёт дальше. Я скрестил на груди руки и смотрю на него, ожидая, когда он снова возьмёт себя в руки.

– Ты закончил?- Он кивает головой и смотрит на меня. – Я собираюсь удалить тебе руки…

Он снова начинает плакать, и я не успеваю закончить свою фразу. Его руки сжались в кулаки. Я чувствую, как ярость снова поднимается и закипает во мне. Как он смеет так обращаться с моими красивыми, совершенными руками. Я хватаю нож мясника. Он рыдает, как идиот, и кричит ещё сильнее; я кричу на него.

– Я не хотел повышать на тебя голос; я хотел сделать это цивилизованно. Так что просто заткнись.

Он успокаивается немного, но все еще плачет. Я хватаю большой палец его левой руки и поднимаю нож. Я хотел оставить обе его руки целыми, но он не оставил мне выбора.

– Большой палец – это одна из самых важных частей тела, потому что мы пользуемся им каждый день. Он знаменует собой эволюцию нашего вида от хождения на четвереньках до прямохождения. Ученые также считают, что его развитие совпадет с началом развития человеческих мозгов. Спиритуалисты полагают, что он имеет отношение к воле человека, и идеальным большим пальцем является тот, который тянется до середины указательного пальца, почти как у тебя.

Я опускаю нож, и крики возобновляются. Я прижигаю рану, применяя местную анестезию, и промываю её.

– Ты можешь прекратить кричать; это не поможет в твоей ситуации, и анестетик сейчас подействует.

Майкл А. Насер начинает снова успокаиваться. Я подношу к нему большой палец, который теперь мирно покоится в формальдегиде.

– Форма пальца совершенна,- говорю я, указывая на каждую деталь. – Он прекрасно закруглён на кончике и сужается внизу, так что его средняя часть немного меньше. Этот палец принадлежит сбалансированному человеку, интеллектуалу и страстной личности.

Я ставлю банку обратно, он смотрит на меня с ужасом. Потом он совершает нечто глупое. Он пытается боднуть меня головой, из-за этого, его идеальный, большой палец выскальзывает и падает на пол.

Я быстро отрезаю его правую руку и перерезаю ему горло. Я ненавижу, когда мне приходится быть таким жестоким; я первоначально планировал всё сделать цивилизованно, так безболезненно, насколько это возможно. Я даже подумывал оставить его в живых. Как ещё я мог заставить его ценить свои руки?

Всегда обидно, когда что-то идёт не так, как планировал.